mind.in.a.box: crossroads

История из буклета альбома Crossroads

Пролог: Пробуждение

"Лишь то, что реально — то, что никогда не изменится."
Парменид (515 — 445 гг. до н.э.)

"Всё изменяется и ничего не остаётся"
Гераклит (550 — 480 гг. до н.э.)

Блэк не знал, почему эти две цитаты из всех первыми пришли на ум, когда он открыл глаза. Обдумывая текущее положение — почему всё было нереальным — он щурясь всматривался вверх. Потолок изумленно смотрел обратно, будто титан, ужасный, потрёпанный нереальностью. Трещины, серые водяные пятна, разорванная потолочная плитка и проводка, торчащая из стены. Где-то в комнате, иногда, судя по звуку, капли воды падали на пол. Пожарная сигнализация и электроарматура были демонтированы, оставляя лишь дыры в бетоне, на месте где раньше были дюбеля и шурупы.

Дыры! Дыры, как те, что в его голове! Дыры в его памяти, которые когда-то вмещали мысли, ассоциации, ощущения, ароматы и разговоры. Недостающие фрагменты и неожиданные преграды в памяти на месте где ранее были совершенно чёткие образы. А теперь? Мозг казался пустым, устрашающе пустым, как если бы кто-то выскоблил его лезвием. Боль распространилась по телу, когда он коснулся виска кончиками пальцев.

Блэк перевернулся. Мятая простыня, на которой он лежал, не пахла. Обоняние будто лучше помнило обо всём, и вызвано видом простыни, которая должна сильно вонять спермой, потом, мочой и кровью; но она абсолютно не пахла, будто не существовала вообще, как будто просто лежала здесь для того, чтобы создать образ для него. Единственный образ, за исключением потолка, существоваший в тот момент в его голове. Где были другие? На мгновение он закрыл глаза. Ничего не появилось. Как если бы там ничего не было в распоряжении, за исключением этих двух образов. Когда Блэк открыл глаза его взгляд упал на кожаный переплёт записной книжки, лежащей около подушки. Переплёт казался толстым, но книга была пустой — персональные страницы разорваны, удалены так же яростно, как его воспоминания. Он сел и осмотрелся вокруг. Почти также как деревянный пол, впитавший падающие водяные капли, голова наполнилась образами: стены, такие же выцветшие как потолок — пол, сырой и грязный — окна, с покоробленными деревянными рамами, шелушащейся краской и немытым стеклом. Изгибы паутины сплетались, преодолевая разбитую эмаль раковины и вентили. Несмотря на то, что она казалась аскетичной и очень маленькой, комната напоминала его собственную комнату. Это было лишь смутным ощущением, приглушённой интуицией: он знал это место. Но в его комнате окно было на другой стороне... и позади него должно находиться старое зеркало, с ужасной трещиной по середине. Чтобы доказать себе это, Блэк медленно обернулся и посмотрел на стену. Рама с резным узором в стиле барокко, что он также отлично знал, и трещина в стекле, разделявшая зеркало на две совмещающиеся половинки. Он быстро отвернулся. Сердце забилось всё быстрее, но видение осталось.

Пораженный, он ещё раз взглянул на своё отражение. Куда делись царапины и кровоподтёки? Тело должно быть в них. Постепенно вспоминалась драка в клубе Pi. Кто-то действительно преподал ему суровый урок, так же нежно как Ночной охотник обхватывает свои жертвы, и выбросил его прочь, через дверь, и прямо в канаву. Его куртка, почти также как и лицо, разорвана в клочья. Но сейчас ни лицо, ни куртка не обнаружили и легчайшего следа потасовки прошлой ночи, словно кто-то удалил доказательство, уничтожив его навсегда. Это произошло прошлой ночью? Как долго он находился здесь?

Блэк встал и подошел к окну. Деревянный настил скрипел под ботинками. Он выглянул в окно. Вновь появилось ощущение, что он смотрел из своей собственной комнаты. Мир снаружи казался знакомым, но, несмотря на это, почему-то другим, подобно незавершенной копии. Или его мозг воспроизводил осколочную репродукцию? Невозможно. За исключением пропавших кровоподтёков, он ничуть не изменился — это мир снаружи был местом, изменившимся ночью. И глубоко погрузившись в свои воспоминания скрывшие настоящее прошлое, поскольку оно действительно было, нетронутые тем, через что прошли эта комната и мир снаружи. Рефлекторно он разбил окно. Глубокий порез на кулаке и теплая, липкая кровь побежала вниз по запястью, позволив ему свободно дышать. Запах сырого моросящего дождя и мокрого асфальта хлынул в комнату. В конце концов запах! На мгновение он закрыл глаза и открыл их вновь. Когда он выглянул наружу дождь лился на его щеки, мир снаружи потемнел. Издалека донеслись звуки города, унылые и зловещие. Вскоре ночь снаружи стала столь же тёмной, как его имя. Его действительно звали Блэк? Какое его настоящее имя? Медленными, причиняющими боль движениями он обыскал карманы своей куртки. Пусто — сохранились потёртая кредитная карта и устаревшая аудиокассета с бобиной, покрытой пятнами.

Больше у него ничего не было. Кредитная карта несла на себе имя, о котором он никогда не слышал. Если бы даже он знал, как его голос очутился записанным на кассете, он понятия не имел о том откуда кредитная карточка. Она не могла быть его, и даже же если бы была — в таком случае ключ к его личности лежал в этой магнитной полоске.

Вечерние огни отражались от пластика карты. Хотя имя было неизвестно ему, он смог вспомнить семизначный цифровой код, который он должен был ввести, когда карта исчезала в картоприёмнике банкомата. Как такое возможно, что он помнил такие детали? Потому, что он нуждался в деньгах? Для чего? Для того, чтобы начать поиск себя? Ему нужно было выйти — выйти в ночь, туда, где он лежал в канаве, назад в клуб Pi. Он должен был восстановить события, что привели его в эту убогую комнату, столь похожую на его собственную. Он должен был разыскать привратника, Диджея, Друга или Найт, женщину, оставившую эту кассету с записью на коврике перед его дверью. Все они знали больше. И он бы заставил одного из них говорить. Может быть они также знали что-нибудь о Вайте. Вот отстой! Отломался контакт радио. C этого момента имплантат стал бесполезным.

Медленно части памяти вернулись. Невольно Блэк схватился пальцами за ухо. Он почувствовал холодный металл в голове, такой же глухой и бесполезный, как дыры в черепе. Эта тишина грозила довести его до безумия, вновь разбить вдребезги рассудок, во всех отношениях. Вайт перехитрил его? Его жизнь была как у Агента свыше? Агентство бросило его? Было ли даже Агентство? Сплетение видений, Лунатики, вернулись к нему. Бессмысленные, пустые оболочки слов. Что он понял из них? Только то, что они должны что-то сделать с ним. Он в поисках Лунатиков или они в его поисках? Он следовал за кем-то или он сам был преследуемым? Был ли он сам Лунатиком? Было ли у него даже прошлое?
Если да — ответ в клубе. Медленно, его разум начал работать яснее; он увеличил обороты, как машина, чьи шестерни стали медленно вращаться. Отчётливые мысли всё-таки начали поступать в его голову. И вдруг, он услышал музыку, звуки из клуба, неяркие, монотонные, пульсирующие, и до сих пор почему-то незабытые. Он не смог бы потерять и одного из этих воспоминаний о том, что произошло прежде. Он должен сохранить их, собрать воедино, в полную картину. Они все позабыты. Он прижал руки к вискам, пытаясь задержаться в мыслях, как будто если бы он ловил их в ящик или картонную коробку. Бесчисленные гигабайты памяти были необходимы лишь, чтобы хранить однодневные воспоминания. Но те, которыми он сейчас обладал — всего лишь фрагменты, обрывки, кусочки мозаики — были такими скудными, что тонкого листа бумаги бы хватило, чтобы хранить их все. Его душа была ничем больше, чем крошечной коробкой, хранящей этот лист, ожидающей открытия... и неожиданно он вспомнил название группы музыкантов: mind.in.a.box.

Блэк сжал свою окровавленную руку в кулак. Боль держала его в сознании. Он отвернулся от раздробленного оконного стекла и прошёлся к двери. Он быстро спустился вниз по лестнице и вышел на улицу. Ответ находился там, снаружи.

Это было идеальное время для нового начинания. Он должен был создать для себя новую личность — одну, которая охарактеризовала бы его.

Клуб Pi

Громкая, пульсирующая музыка. Она захватывает меня в свои когти и выворачивает наизнанку. Клуб не изменился. Привратник, толстый тип с выпяченными рыбьими губами и ужасным шрамом на шее, просто окинул меня быстрым взглядом. Возможно он ожидал меня. Он подал знак проходить и я продолжил движение внутрь. Спёртый воздух; пот висит в комнате, смешанный с дыханием клубных завсегдатаев, их тела двигаются в мерцающем свете подобно духам. Я протолкнулся через танцпол; никто не заметил меня. Сегодня ночью всё другое. Сегодня ночью случится вновь, здесь и сейчас. Сегодня ночью каждый может потерять себя, стать кем-то ещё. Я часть целого. Я чувствую жизненную силу, пульсирующую по моим венам, через мои пальцы, мои артерии в такт с музыкой. Бас, яростный как дикое животное, колотит глубоко внутри меня. Мои нервные окончания в огне... и затем я увидел её. Неподвижно стоящую. Я наблюдал за ней через дым, лёгкий туман, через мерцающий свет, через испарения, что висели в комнате, будто замороженные капельки, через поднятые руки, двигающиеся исступлённо под музыку, бросающие вверх к потолоку живую сеть пальцев.

Она просто стояла там и смотрела на меня. Её тонкие неподвижные руки светились в неоновом свете. Её длинные волосы заплетены в одну аккуратную косу через плечо, доходя примерно до пупка. На мгновение наши взгляды встретились. Сегодня ночью всё другое. Я знаю её имя: Найт. Идеальное дополнение моего собственного имени, меня и моей жизни. Я знаю, что что-то связывает нас вместе.

Плей-лист

Мне знаком этот звук. Он прожжён в моей памяти, нота за нотой, удар барабана за ударом, врезались в моё сознание. Почему эта песня? Почему эта группа? Почему здесь и почему сейчас?

Я вновь потерял Найт в этом море завсегдатаев. Я решил прекратить поиски, и просто двигаться по течению. Музыка поведёт меня, она приведёт к моей цели — так или иначе. Я верю в это. Руки тянулись ко мне, поворачивали меня, тащили, толкали вперёд.

Я чувствовал запах пота толпы и он заполнил меня полностью. Я закрыл глаза, но ослепительные огни вспыхивали под веками, подобно чистому электричеству. Моё путешествие закончилось у кабинки диджея. Сотни людей позади, лишь один впереди. Жёсткие волосы, выбритый затылок, пальцы диджея танцевали над пультом. Диск поворачивается в плеере, бросая отражённый свет на ручки управления. Отражения. Я знаю эти движения, такие привычные, такие чистые, такие безупречные. Диджей не смотрел, и я, к тому же, уверен, что знаю его. Его и его музыку, как если бы он играл сегодня ночью для меня одного.

Мой пристальный взгляд прошёлся по кабинке, к листу бумаги, больше похожему на листок в моей голове, хранящий совокупность моих воспоминаний. Но этот листок не содержал воспоминаний; только имена, названия, трэки. Это был вечерний плей-лист, сценарий на часы выступления. Амнезия. Без воспоминаний о прошлом не сможешь понять свою жизнь, когда-либо ещё кто-то должен пройти через это. Личность. Плей-лист показал мне проблеском будущее. Диджей знает его, постоянно перепроверяя. Я внезапно схватил его и притянул его лицо к своему. Агентство? Лунатики? Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами. И затем вдруг осознал. Его зрачки сузились. Он медленно кивнул головой, как если бы ожидал меня... и мой вопрос.

Я увидел ответ в его глазах: он должен установить связь. Мне надо потерпеть. Я отпустил его и отступил в море тел, окружающих меня, к их жадным рукам.

Встречая Найт

Назад в клуб. Бармен сменил напитки. Идиот должно быть смешал их как-то иначе. Мой череп пульсирует. Он незаметно подсыпал мне что-то. Я выпил слишком много. Я должен был догадаться по улыбке на его лице.

Я без денег. Я неуверенно вышел через дверь, но оказался не на улице. Это должно быть что-то вроде внутреннего дворика, но я не могу описать насколько большой. Стены бросались на меня, пульсируя одно мгновение и исчезая в следующее. Я попытался схватиться за железное ограждение, но хватал лишь пустоту. Жёсткий асфальт. Моё колено разбито или, как минимум, так показалось. Я лежу здесь, помятый, в ночи. Желчь подступила из желудка. Неожиданно я почувствовал алкоголь в носу и горле. Я выплюнул его и вдохнул ночной воздух.

Не лежи на спине... со слезами на глазах я посмотрел вокруг. Неоновые трубки под балками мерцали в такт с гудящими ударами музыки, просачивающейся с чёрного хода клуба. В тени полуосвещённой ниши я увидел очертание неподвижно стоящей тонкой фигуры. Зажигалка мерцала, возвращая к жизни, разоблачая искусно точёные черты лица, которые могли бы свести мужчину с ума. Длинные, красноватые пучки волос, светящиеся как жидкий огонь в неоновом свете, ниспадали на её плечи. Никакой косы на этот раз. Это она. Найт. Снова. Она будто ждала меня.

Секунды проходили как часы. Когда она затянулась своей сигаретой, место события тысячу раз провертелось в моей голове. Я снова почувствовал алкоголь в моём носу. Я выплюнул его и закашлял, смертельный хрип, как будто душа улетучивалась из моего тела. Группа всё ещё играла ту же песню. Наконец, она покинула мерцающее свечение неоновых ламп и подошла ко мне на своих длинных ногах. В то время я с трудом мог понять окружавшее меня, я в благоговении перед её милосердными движениями. Моя голова стала тяжёлой. Я с трудом мог видеть её; я слышал только шелест её куртки, звук как она стряхнула своей сигаретой. Затем она нагнулась и положила что-то рядом со мной на землю. Это было похоже на пару хирургических щипцов, но особые — более опасные.

"Ты нам нужен". Затем она повернулась и пропала так же внезапно, как появилась.

Имплантат

Я смотрел во все глаза, сожмуренные, тонкие как прорези. Глазами того, кто в безвыходном положении. Тупик. Страх сверкал сквозь глаза. Я должен понять — они мои. Зеркало единственный мой друг — оно показывает мне только реальное.

Смех из бара донёсся до меня с улицы ниже, наполняя комнату отеля, туалет, захудалую ванную, многократно отражаясь эхом от запачканного кафеля. Музыка настолько громкая, что я не могу даже услышать кровь, струящуюся по моей голове и вырывающуюся капля за каплей в раковину.

Я снова поднял хирургические щипцы. Рукоять мокрая от пота. Моя рука дрожала и гибкие щупальца тащили. Липкие крючки в крови, волосах и чём-то, о чём бы я предпочел не думать. Ещё раз. Я закусил тряпку, задержал дыхание, сжал свободную руку в кулак и ввёл щипцы в ухо. Я не могу увидеть где перемещаются щупальца. Всё наполнено кровью. Осталась лишь одна мысль: я должен удалить имплантат из своего тела.

Вайт мог сфокусировать внимание на мне. Они знали где я, они всегда знали и будут знать всегда.

Нет выбора; никогда не было. Вырвать его, уйти, покинуть отель, пропасть в ночи — где угодно, вообще где угодно, лишь бы подальше от этого имплантата. Он знает слишком много обо мне, даже мои самые интимные мысли.

Я чувствую его — наконец, щупальца направили его в захват щипцов. Он прямо на крючке, как и много раз до этого. Но сейчас боль не удержит меня. Я не отступлю. Я думаю о Найт, закусил тряпку, слюна потекла по моему подбородку, я глубоко выдохнул и затем выдрал его...

Агентство

Городские огни отражались от мокрого асфальта. Так много огней, так много цветов, так много звуков, так много запахов. Мелкий дождь погасил жжение на моём лице, и моя куртка потяжелела и намокла. Ботинки погрузились в асфальт, уводя меня дальше. Город становится гуще, теснее, громче, в то время как я глубже и глубже погружаюсь в урбанистические джунгли.

Столь многое кажется странно знакомым, однако, в то же время, мне кажется, что всё это вижу впервые. Оно изменено, кроме того я не замечаю, чтобы меня узнавали прохожие. Они живут с переменами; они принимают их без вопросов. И затем следующая мысль поразила меня: они меняются вместе с самим городом. Синхронизированные, подобно звукам барабана в клубе. Это как если бы мне не было равных, единственный атом, как если бы кто-то сберёг мой разум, затем превратив его в ничто; как если бы меня поместили в центре, в то время, как весь окружающий мир перевернулся, расширился, изменился.

В центре города, среди зловеще тёмных зданий, освещённых изнутри загадочным светом, я вижу чёрные строения — как если бы они пытались не привлекать к себе внимание, пытались смешаться в массе бетона, асфальта и потрескивающего электричества. Агентство! Позади этих дверей лежали ответы. За этими дверьми я бы нашел Вайта. Я после тебя, ты, лысый маньяк. Я смеюсь над собой. Вайт! Что за имя? Противоположностью моему собственному, его очень полная противоположность, скрытая в безупречно чёрных зданиях, поднимающихся передо мной. Наши тропинки пересекутся, в этом я не сомневался. Но не теперь — сейчас я ждал своего часа.

Когда он меньше всего ожидает этого, я войду в Агентство и найду недостающие ответы.

Отель

Отель работает. Моргнул неон, огни сновали под шторками, завибрировал карниз; двойная дверь напомнила об утробе некого тёмного создания, обитающего на полутёмной узкой улице. Я не знаю никого, кто бы охотно вошел сюда. Но у меня нет выбора. Кредитка пустая, нет денег, и нельзя превысить лимит кредитования. Всё что машина выплюнула было сложено в карман моей куртки. Карта, полностью уничтоженная, промыта сильными струями дождя. На ней не было денег, что оплатить несколько ночей в отеле, и я нуждался в месте, где бы смог подумать в тишине. Вайт знал моё прошлое, но он покинул меня. Проклятое Агентство! Я знаю где вы скрываетесь! Но вы не найдёте меня. Отсюда я командую и управляю — ожидая момента, чтобы нанести удар.

Девушка у передней стойки никогда больше не посмотрит мне в глаза. Она вдавила ключ в мою руку. Второй этаж, комната 3. Я записал своё имя в гостевой книге: Мистер Блэк. Лифт сломан. Лестница скрипит. Обои свисают со стены, серые пятна покрывают потолок, образ что я видел прежде. Другая комната, другая ночь — снова. Где я проснусь? Буду ли я завтра осматривать другой заплесневелый потолок? Смогу ли я вспомнить всё?

Несколько часов спустя, обнажённый, я стоял перед окном. Моё отражение покрыто царапинами, кровоподтёками, тёмно-синими пятнами. Странно достаточно, однако моё тело это звук, если бы не мой слуховой канал, который я наполовину вырвал из черепа. Но при том стекло безмолвно показало мне другое, на фоне дождливой ночи. Тело, что пролежало часы, в канаве, снаружи клуба Pi. Что было истиной? Показывало ли зеркало реальность? Я посмотрел на своё тело. Задержал дыхание когда взгляд прошелся по тату. Код. Он виден только в зеркале, перевёрнутый на оборотную сторону внутри моей руки: *******. Синие вены пробегали под цифрами, как штрихи. Что означает этот код? Куда он приведёт меня? По порядку, чтобы не потерять что-нибудь, я начал записывать события последних нескольких дней. В письменном столе я нашёл ручку и книгу в кожаном переплёте.

Эпилог: Воспоминание

Блэк не знал почему он вспомнил эти две цитаты. Реально лишь то, что никогда не изменяется. Но всё изменяется.

Блэк перевернулся. Он больше не мог выдержать вид потолока. Он вдохнул, уткнувшись носом в простыню, но она была будто бессодержательной, холодная и невыразительная как его разум. Рядом с подушкой лежала книга. Она была такой же пустой? Лишь страницы, которые, однажды возможно несли на себе что-то, удалены, вырваны... что раньше произошло?

Блэк провел пальцами по коже. На мгновение он затаил дыхание, взглянув на обложку, поднял её, медленно, и заглянул на первую страничку. Оборванная, испачканная, и ...пустая! Следующая страница покрыта небрежной рукописью, написанной быстро, едва разборчивой. Воспоминания вернулись, украдкой, тягостные, но почему-то слабящие. Громкая, пульсирующая музыка. Она захватывает меня в свои когти и выворачивает наизнанку...